Феликс Буянов: «Статус главного архитектора в Санкт-Петербурге должен быть поднят до уровня вице-губернатора»

   07 июля 2014, 11:20
1 июля состоялась отчетная конференция Петербургского союза архитекторов России. Профессиональное сообщество наградило особо отличившихся коллег и юбиляров. Среди них и Феликс Буянов – глава Архитектурной мастерской «Б2» и председатель молодежной секции творческого союза...

Буянов.jpgЕвгений Иванов. Первого июля состоялась отчетная конференция Петербургского союза архитекторов России. Профессиональное сообщество наградило особо отличившихся коллег и юбиляров. Среди них и Феликс Буянов – глава Архитектурной мастерской «Б2» и председатель молодежной секции творческого союза. Ему был вручен диплом лауреата международного фестиваля «Экоберег–2014» и удостоверение профессора Международной академии архитектуры.

 

– Молодежная секция Союза архитекторов Петербурга, которую вы возглавляете, – живой организм или для заполнения графы в отчете? Чем в нашем городе занимаются молодые архитекторы?

– Семь лет я председательствую в молодежной секции – совете по работе с молодыми архитекторами. Когда «заступал на должность», понятия «молодежный архитектурный конкурс» в городе не существовало. Нам (у меня есть помощники–единомышленники) удалось «раскачать лодку», и сейчас у архитектурной молодежи есть прекрасная возможность мериться силами в различных конкурсах по несколько раз в год.

Еще мы смогли организовать всероссийский молодежный архитектурный фестиваль «Артерия» – он проводится летом раз в два года, в прошлом году состоялся уже третий по счету. Задача «Артерии» – вовлечь творческую (и не только архитектурную) молодежь в осмысление путей преобразования Северо-Запада России. Замечательно, что большой интерес участников фестивалей снискали не только топовые петербургские площадки (Лахта-центр, намыв на Васильевском острове), но и малые города, поселки Северного Приладожья.

Сейчас работаем над программой молодежного конкурса на архитектурное убранство новых станций метрополитена, каких – пока секрет.

 

‒ Общением с кем из петербургских архитекторов вы гордитесь?

– Возглавляемая мной мастерская входит в Объединение архитектурных мастерских (ОАМ) – сообщество наиболее творчески состоятельных архитектурных команд Санкт-Петербурга. Не буду говорить, что мы творческие единомышленники, как раз наши профессиональные предпочтения весьма разнообразны, но тесное взаимодействие укрепляет товарищеские отношения руководителей мастерских.

С начала 1990-х, со времени нашей совместной работы в мастерской Митюрева, дружу с Евгением Герасимовым и Владимиром Григорьевым, всегда интересно общение с Евгением Подгорновым и Михаилом Кондиайном. Никита Явейн, Святослав Гайкович, Михаил Мамошин – большие мастера, эрудиты, ведущие еще и широкую общественную деятельность. Не могу не упомянуть Евгения Рапопорта, Марка Рейнберга, Юрия Земцова, Вячеслава Ухова, Анатолия Столярчука, Андрея Шарова, Сергея Орешкина (с ним у нас есть совместные проекты).

Александр Викторов в бытность главным архитектором города приветствовал смелые, нетривиальные решения. Спасибо Александру Павловичу, поддержавшему и давшему путевку в жизнь первым проектам АМ «Б2» в Санкт-Петербурге. Олег Романов –президент Петербургского союза архитекторов – в творчестве – бунтарь и новатор. Я очень признателен Олегу Сергеевичу за мощную поддержку моих начинаний на протяжении многих лет.

 

‒ Наличие в вашей биографии периода работы в мастерской бывшего главного архитектора города Митюрева помогает в профессиональной деятельности, в бизнесе?

– Долгие годы Юрий Митюрев был моим архитектурным гуру. В его мастерской я прошел путь от практиканта (тогда замом Юрия Константиновича был Евгений Герасимов, а ГАПом – Владимир Григорьев) до заместителя руководителя мастерской. И сейчас горжусь многим, что удалось сделать под руководством Митюрева: конкурсный проект реконструкции Новой Голландии, жилые комплексы на Одоевского, 28 и «Живой родник» на Поклонной, автоцентры «Звезда Невы», «Ауди центр Петербург», «Свид-мобиль».

Накопленный опыт позволил в 2004 году открыть свое дело. Когда в 2008 году Юрий Константинович заступил на должность главного архитектора, у «Б2» уже был ряд объектов, реализованных в Москве и Санкт-Петербурге (в том числе «Аура» на Приморском). Но, конечно, общность творческого языка помогла пронести почти без потерь «сквозь тернии» КГА ряд знаковых для меня проектов.

 

‒ Что вы можете сказать про административные препоны в работе современных архитекторов?

– Сейчас административных препонов в работе архитектора стало меньше. Слава Богу, отменили бездну дублирующих друг друга согласований стадии «Проектная документация» (один легендарный Роспотребнадзор чего стоил). Приветствую появление в городе негосударственных экспертиз, приведшее к очеловечиванию взаимоотношений экспертов и проектировщиков. С другой стороны, необязательность согласования объемно-планировочного решения главным архитектором города чревата резким снижением эстетических качеств возводимых зданий и сумбуром градостроительных решений.

По моему мнению, статус главного архитектора – председателя КГА в таком городе как Санкт-Петербург должен быть поднят до уровня вице-губернатора.

 

‒ Откуда у архитектора берутся заказчики? Есть компании и персоны, с которыми вы любите работать больше, чем с другими?

– Заказчики находят нас сами, иногда по рекомендации других клиентов, иногда по совету моих друзей-коллег. Со многими сотрудничество одним проектом не заканчивается. Первым заказчиком выступила московская группа «Веста». Мы выполнили несколько проектов в Москве, реализованных «с листа». До сих пор дружим семьями и ездим друг к другу в гости. Нашим крупнейшим заказчиком на сегодня является группа ЛСР. Много работаем с Ренессанс-констракшн.  Увлекательно работать с БФА-Девелопмент.

Компания «Сэтл-сити» реализовала один из лучших наших проектов, снискавших высокую оценку профессионального сообщества – ЖК «Токио». Очень интересные проекты сейчас разрабатываем для компании «Ингеоком СПб».

 

‒ Много говорят про новые технологии и материалы в строительстве. Вы используете что-то в своих проектах?

– Из относительно новых для российского рынка технологий выделю «зеленые кровли», керамические навесные фасады, элементные стекло–алюминиевые фасады.

  

‒ Охта–центр, Лахта–центр... Известна консолидированная позиция творческого союза по их поводу. Понятно, что из цеховой солидарности вы обязаны ее поддерживать. Но всегда есть нюансы. Ваше личное мнение по поводу этих одиозных проектов и вообще нового строительства в центре города.

– Что касается Охта-центра, позиция правления Союза архитекторов СПб была абсолютно консолидированной: размещение здания предложенных габаритов на выбранном земельном участке неприемлемо! По поводу Лахта-центра мнения гораздо менее однозначны.

Среди многих моих коллег поругивать архитектурные решения Лахта-центра считается хорошим тоном. Думаю, тут играют роль и остаточная реакция на давление, оказывавшееся по поводу Охты, и отсутствие конкурсной процедуры на проектирование уникального объекта в новом месте, и боязнь ответственности за «соучастие в непротивлении», если объект действительно окажет ощутимое негативное влияние на восприятие исторических панорам Санкт-Петербурга.

Во-первых, конечно, поведение слона в посудной лавке не красит ни одного заказчика. Но мы (горожане) уже победили – можно проявить великодушие, кто старое помянет – тому глаз вон.

Во-вторых, долгосрочные итоги «больших конкурсов» последнего десятилетия как-то не слишком радуют: Новая Голландия, Мариинка-II, новый Морской вокзал, Набережная Европы, стадион и т.д. В нынешних условиях конкурс хорош для определения направления творческого поиска.

В-третьих, убежден, что комплекс станет краеугольным камнем (буквально – правофланговым) долго и трудно формируемого морского фасада города. Хочется надеяться, визави ему и в южной приморской части города (например, в районе «Балтийской жемчужины») когда-нибудь появится уникальный крупномасштабный проект.

Эти «Геркулесовы столбы» могли бы играть роль исполинских пропилеев на морских подходах к Петербургу.

Что касается внедрения в исторические панорамы, то визуальное воздействие изящного силуэта, колышущегося в характерной петербургской дымке вряд ли сопоставимо с негативным влиянием неискоренимых (увы) труб Василеостровской ТЭЦ, убогих сундукообразных из силикатного кирпича цехов Адмиралтейского завода или безобразной кучи «Монблана», наваленной посреди города.

Напомню так же, что в годы советской власти силуэт центральной части города был значительно обеднен сносом половины храмовых комплексов, игравших роль локальных доминант в городской застройке и панорамах невских набережных. Тезис Дмитрия Лихачева «код Петербурга – горизонталь» понимается рядом так называемых градозащитников слишком буквально и прямолинейно. Как раз драматический контраст горизонтали невских берегов, их «рядовой» застройки с редкими, но мощными вертикалями, и составляет главную прелесть петербургского пейзажа.

Вообще, в центре СПб можно и нужно строить и реконструировать. Конечно, делать это надо деликатно и осторожно. Иногда допустимы даже мимикрия или подражание. Мне больше импонирует игра на контрасте, и тут многое зависит и от культурного уровня застройщика, и от таланта зодчего. «Пик» на Сенной – грубое и неуклюжее внедрение в полуисторический контекст (площадь изуродовали еще в начале 60-х, снеся храм, и застроена она наполовину зданиями 50-х годов ХХ века), а «стеклянный дом» на Казанской – элегантное творение Рейнберга и Шарова вступает в вежливый диалог с Казанским собором. Хотя, какой-то анонимный умник отнес этот шедевр к диссонирующим объектам!

 

‒ Кстати, о диссонирующих объектах. В списке есть и проекты вашей мастерской. Можете про них рассказать подробнее и прокомментировать ситуацию?

– В этот нашумевший список попала одна наша постройка – ЖК «Резиденция на Суворовском» (Кирочная ул., 64). Там же присутствует обладатель гран-при одного из конкурсов «Архитектон» – жилой дом №4/6 по 10-й Советской улице, спроектированный в «Студии 44» Никиты Явейна. Согласитесь, неплохая собирается компания! Пожалуй, единственным переживаемым мною недостатком «Резиденции» является грузноватая по пропорциям ротонда, укороченная по высоте на 2,5 метра по настоянию КГА уже в процессе строительства в связи с намечавшимся введением в действие ПЗЗ и «Закона о режимах зон охраны…». Дули на воду – испортили пропорции ротонды, навредили дому. Вообще, по поводу «Резиденции» я получил множество лестных откликов от коллег и простых горожан и горжусь этой постройкой.

Трудно понять, что побудило безымянных авторов упечь явно облагородивший унылое место дом в список. До сооружения большого дома на Новгородской, 23 наше здание можно было идентифицировать на линии горизонта с небольшого участка Свердловской набережной. Теперь же остается наблюдать с Малоохтинской набережной гармоничное визуальное взаимодействие укороченной, но, к счастью, видимой ротонды с оригинальным куполом Невской ратуши. Последняя, кстати, один из редких примеров удачной реализации победившего конкурсного проекта.

  

‒ Ваше мнение по поводу новых законов в области охраны объектов культурного наследия и градостроительства.

– К сожалению, я не успел ознакомиться с текстом новой редакции закона о режимах зон охраны... Тем не менее, приветствую появление документов, возвращающих процессы проектирования и строительства в зонах регулирования застройки в правовое поле. Вообще удивительна ситуация, когда в течение четырех лет специализированный орган городской власти – КГА, практически отстранен (или устранился) от управления процессом градостроительства и архитектуры в пределах более 100 квадратных километров самой важной – центральной части города. А в КГиОП вершат судьбы проектов на основании какого-то не утвержденного и даже не опубликованного «проекта закона о режимах…».

Это же Кафка! Учуявшие безвластие и сладость беззакония «градозащитники» торпедируют и пускают под откос любые преобразования в центре. Причем запах мочи из обшарпанных подворотен и удручающий вид многих памятников и рядовых зданий, десятилетиями бесхозно разрушающихся дождем и ветром «под охраной государства», их нисколько не смущает. Но стоит появиться инвестору, как вся эта публика консолидируется, поднимается невообразимый визг и вой, инвестор бросает или консервируетобъект, который благополучно превращается в очередную руину.

Возникает твердое убеждение, что они не хотят знать, что город – это экономический механизм и, будучи неэффективным и убыточным, он приходит в негодность и разрушается. Инвестора они готовы принять только в виде доброго Хоттабыча, по мановению волшебной палочки превращающего сгнивший сарай во дворец. А прибыль Хоттабычу не положена, зарабатывать на бывших руинах – аморально! Зарабатывать вообще аморально!

В развитых странах инвестору в историческую недвижимость обеспечиваются различные преференции и налоговые льготы. 

Считаю, что политика тотального запретительства градостроительной деятельности в центре Санкт-Петербурга носит вредительский характер. Город – живой организм, без развития он обречен на деградацию. Если для жизнеспособности организма требуется замена органа, то надо менять! Конечно, лучше обходиться без хирургического вмешательства, но если болезнь запущена?! И еще – в федеральных нормативных документах на проектирование должны быть учтены особенности двух крупнейших городов, ведь так просто дать сноску «…для городов федерального значения Москва и Санкт-Петербург [данный показатель] определяется территориальными нормами…»

 

‒ Вы живете и работаете на Васильевском острове. Что думаете про новые проекты на острове?

– Складывается впечатление, что какие-то темные силы сознательно взращивают тут протестные настроения. Кому пришло в голову накануне выборов одновременно закупорить два въезда–выезда с острова из четырех и полузакрыть одну из двух станций метрополитена?

Транспортная проблема – важнейшая для Васильевского острова, без ее кардинального решения дальнейшая застройка острова очень проблематична.

Давно пора найти силы и средства на строительство двух очень давно запланированных переправ через о. Серный на Петроградскую сторону и Ново-Адмиралтейский мост (или тоннель) в центр. С реализацией центрального участка ЗСД есть вопросы. Для Васильевского острова он будет эффективен только в случае сооружения не менее двух (северного и южного) подключений, а лучше – всех трех запроектированных. Однако не так давно вдруг выяснилось, что южному подключению в районе Шкиперского протока мешает исторический сарай. Может, сарай можно бережно перетащить или чуть подвинуть подъезды к ЗСД? А может вообще «в Консерватории надо что-то менять?».

Очень хочется верить, что на Васильевском добавятся еще три станции метро: «Большой проспект», «Шкиперская», «Морской вокзал».

К сожалению, исчезла из планов четвертая станция – на Северном намывном острове.

Комплексная реализация вышеперечисленных планов развития транспортной инфраструктуры на десятилетия освободит василеостровцев от транспортного стресса.

За последние месяцы на Градсовете дважды обсуждался проект застройки намывных территорий Васильевского острова. Предложенные решения вполне реалистичны. Я бы дополнил их 3-4 высотными акцентами, как предлагал еще в 60-х годах Николай Баранов, тогда главный архитектор Ленинграда. Конечно, такие здания обязаны иметь изящный силуэт и высоту, ограничивающую их восприятие в составе охраняемых исторических панорам. Изюминкой намывных территорий мог бы стать широкий Приморский бульвар.

Вообще, тема застройки приморских территорий Васильевского острова – одна из интереснейших в городе. Если поступят предложения, с удовольствием приму участие в разработке объекта на этой территории.

 

‒ Какую кухню любите, какие фильмы смотрите, что читаете, куда ездите отдыхать?

– Глядя на мою фотографию, не скажешь, что я люблю поесть, а это так. Больше всего по душе итальянская кухня, но без наших каш и супов не обойтись! Еще очень понравилась креольская кухня (но она хороша там, где проживают креолы).

В области искусства и литературы я достаточно консервативен: в кинематографе люблю итальянский неореализм, комедии (в первую очередь – отечественные) 60–70 годов, несколько известных всем наших картин о войне, ну и, конечно, Тарантино (без «Убить Билла»). Предпочитаю классическую литературу (не только отечественную), редко, но с удовольствием, «поглощаю» поэзию.

Музыку тоже предпочитаю классическую, с удовольствием слушаю оперу, хотя в душе и караоке пою отечественные шлягеры.

Путешествия – моя страсть с детства. С родителями объездил полсоюза. Обожаю горы. Мало осталось «необкатанных» альпийских горнолыжных курортов. Манят моря и океаны. Изобрел для себя новый вид спорта – бодисерфинг: ловишь большую волну, вытягиваешься всем телом, и она несет тебя метров 50, выбрасывая на пляж (но только песчаный). Никакого оборудования не нужно!

Очень люблю автопутешествия по Европе, в особенности – по Средиземноморским большим островам. Пешеходное исследование европейских городов (больших и малых), особенно в Италии – подлинное наслаждение!

Кстати, с путешествиями связан один из интереснейших проектов последних лет.

Нам посчастливилось разработать эскизный проект целого курортного поселка в Италии. Сейчас он экспонируется в Риме, на Piazza Grazioli. Что особенно ценно – заказчик практически не вмешивался в процесс, ограничившись требованиями разместить необходимое количество отелей, номеров, проживающих, и обеспечить их расчетной инфраструктурой. Работа над этим проектом приносила мне подлинное удовольствие.

 

– Над какими проектами работаете сегодня в Петербурге?

– Сейчас наша мастерская продолжает работу над проектом ЖК «Калина-парк» в Калининском районе. Это долгоиграющий проект, по сути, комплексного освоения территории, занятой ранее воинскими частями. Качество нашей работы вскоре можно будет оценить – первая очередь примет новоселов в начале 2015 года. Повышенное внимание (при поддержке заказчика – группы ЛСР) мы уделили благоустройству территории – «хромой утке» большинства российских новостроек.

Второй наш большой строящийся проект с группой ЛСР уже обретает контуры у южной границы парка Городов-героев. Речь идет о ЖК «Вива». Нам удалось тактично вписаться в панорамы средней рогатки, при этом прикрыв собой неказистую застройку 80-х, видимую ранее с площади Победы.

В работе – проекты трех бизнес-центров: один – на Пряжке, два – вблизи Невских берегов. В подмосковье в соответствии с нашим эскизным проектом (побывавшем в 2013 году в Каннах) сооружается поселок «Борисоглебское» с центральной пешеходной улицей – бульваром длиной 1,5 км. Этот бульвар начинается у платформы электрички и, живописно изгибаясь сквозь жилую застройку в 3–4 этажа, приводит к храму на возвышенности.

 

‒ У вас есть проект мечты?

– Да. Это действительно Проект Мечты – возрождение блистательного Санкт-Петербурга. Заметьте, это определение лучше всего подходит именно нашему городу! Свою работу в этом направлении я ощущаю как миссию.

«Я этим городом храним

И провиниться перед ним

Не дай мне Бог вовеки…»

 

‒ Вас можно поздравить со званием профессора МААМ. Это почетно или полезно?

– Для любого творческого человека весьма ценно признание коллег, иногда оно важнее мнения современников–непрофессионалов. Еще два года назад мне поступило предложение вступить в ряды международной академии архитектуры (МААМ), но тогда было ощущение, что рано. Не чувствовал за собой должного объема заслуг. Успешная реализация проектов последних лет, общественная деятельность в Союзе Архитекторов подвигли отбросить сомнения, в конце осени 2013 года я подал заявление, а в декабре был удостоен звания профессора МААМ. Это почетное звание, естественно, налагает на меня и ряд обязанностей. Надеюсь, членство в МААМ позволит действовать в профессии еще эффективнее, принося больше пользы городу и обществу в целом.

Поделиться: